Рэттер снова дернулся на месте, но сник под решительным взглядом маленького человечка в спортивном костюме.
— И еще одно. То, о чем я говорил. «Синдром оборотня» — теоретически доказанное явление. И взрывы людей полностью укладываются в толкование событий, которое преподнес нам мистер Рочерс. А вот ваши взрывные пули мне кажутся, мягко говоря, сомнительным экспромтом. Таким образом, — Макс Грипп повернулся к Снайдерсу, — на месте полковника Снайдерса я бы не стал огульно отрицать то, что услышал от журналиста Рочерса. В конце концов, речь идет о безопасности Земной системы. И мы прибыли сюда работать над этим вопросом, а не над доказательством виновности мистера Рочерса. В которую, я, кстати, не верю.
Он с достоинством кивнул мне головой и вернулся на свое место. Полковник Снайдерс одобрительно хмыкнул. Я снова мельком взглянул на Глэдис. Она внимательно наблюдала за профессором, а потом посмотрела на меня и смущенно улыбнулась. Ну вот, подумал я, она все-таки не потеряла веру в журналиста Рочерса. Спасибо Максу Гриппу!
— Знаете, профессор, — сказал Рэттер, — понятие безопасности Земной системы включает в себя и безопасность жителей Центрального мегаполиса. И поэтому я данной мне властью комиссара Криминальной полиции города…
Ба! Крепкомордый опер оказался комиссаром полиции!
— …задерживаю мистера Рочерса. До полного выяснения обстоятельств. — Он повернулся ко мне. — Оставить вас на свободе, сэр, значит получить в ближайшее время еще несколько трупов. Я этого себе позволить не могу. Вы арестованы. Стив! — взревел он, и в дверях появились двое сотрудников полиции в штатском. Их я видел раньше — возле останков Малютки Билли. Того, который был постарше, звали Стив. А второго — Майкл.
— Увести! — скомандовал Рэттер. Я послушно встал и вдруг подумал, что такого позора я не переживал еще никогда в жизни. Глэдис смотрела на меня во все глаза, и ее высокая грудь волновалась частым дыханием.
— Не унывайте, Дэниел, — встал с места полковник Снайдерс. — Моя работа не закончена, мы докопаемся до сути дела.
— Несомненно, мистер Рочерс. — Профессор Грипп подошел ко мне и протянул свою визитную карточку. — Я уверен, что мы скоро увидимся. Если у вас возникнет надобность в моих услугах или новые соображения по поводу вашего дела, звоните в любое время дня или ночи.
Этот жест тронул меня.
— Спасибо. Послушайте меня, Макс… — Я заговорил быстро, поглядывая на Рэттера. Потому что боялся, что он не даст мне договорить и уведет прочь. — Из девятнадцати погибло четверо. Их теперь пятнадцать человек, и все мы попали в орбиту их разработки. Они знают каждый наш шаг. Вы понимаете, я рассказывал: они — односторонние телепаты…
— Сканеры, — подсказал Грипп.
— Да! И поэтому я прошу вас: учитывайте это. Будьте осторожны… И вы, полковник, тоже.
Детективы Рэттера подошли ко мне, взяли за локти и повели к выходу. Я обернулся и сказал:
— И дети, профессор, дети! Не забудьте о них. Эти люди хотят использовать ребят в своих целях. Поговорите с мисс Глэдис. Она расскажет!
— Все, все! — буркнул Рэттер и хлопнул меня ладонью по спине. Меня вывели в коридор, и последнее, что я увидел, прежде чем дверь кабинета захлопнулась, — огромные темные глаза Глэдис Уолди.
Они были наполнены слезами и неотрывно смотрели на меня.
Совещание, в результате которого я был предан опале, было не столь кратким, как мне показалось. Парк уже погрузился в темноту. Я всей грудью вдохнул влажный ночной воздух и зашагал к воротам. Слева и справа от меня неотрывно ступали детективы Рэттера. На меня не надели наручники, и это вселяло в меня надежду на более лояльное обращение стражей закона, нежели то, которое обещал мне их комиссар. «Не унывай, Дэн, — успокаивал я себя словами Снайдерса. — Как бы там ни было, ты передал свои дела в надежные руки. И, кстати, исполнил просьбу покойного Хаткинса… Остается только ждать. И радоваться хотя бы тому, что на тебе не лежит теперь никакая ответственность».
К моему великому удивлению, сопровождающие повели меня не к вертолетам, а к «Мерседесу» Бертрана и Ли.
— Он же испорчен. Его сломал Малютка Билли, — напомнил я детективам.
— Он обманул вас, сэр. Машина исправна, — ответил мне детектив по имени Стив.
— А почему мы не летим на вертолете?
— Комиссар хочет сегодня взяться за вас серьезно. А как вы знаете, мы не имеем права допрашивать задержанных после полуночи. Поэтому он и спешит. Команды десантников и ученых хорошо сидят за чаем, они вылетят не раньше чем через час. А за это время мы доберемся до черты города.
— Поня-атно… — протянул я. Мои радужные надежды на деликатное обращение в полиции растаяли. Рэттер не собирался мне давать ни отдыха, ни спокойного сна. Его быстрые тяжелые шаги раздались сзади.
— Ну что, едем? — Он, не глядя на меня, забрался на место водителя и завел мотор. Я устроился на заднем сиденье. С двух сторон меня сперли крутые плечи детективов.
Рэттер сорвал автомобиль с места так, как будто участвовал в гонках. Ему, видно, не терпелось выжать из меня все соки в полицейском участке. Мы очень быстро выехали на шоссе, ведущее к головной магистрали, и здесь Рэттер вынужден был снизить скорость. Дорога петляла между скал. Через некоторое время мы выбрались на прямой участок и промчались мимо останков моей машины. Рэттер скользнул по ним взглядом и сказал:
— Знаете, Рочерс, я добьюсь того, чего добились вы для несчастных педагогов пансиона. Вас подвергнут ментоскопированию. И на этом все кончится. Для вас.
— Следите за дорогой, — устало сказал я. — Сейчас будет крутой поворот.
Мы въехали в лес, повернули налево и помчались по ровной широкой полосе шоссе между черных стен из высоких елей. Полная луна оказалась над нами, немного впереди по ходу движения, и облила искристым лимонадом капот машины и плечи комиссара. Я собрался было прикрыть глаза, но Рэттер опять обратился ко мне:
— Я вот что скажу вам, Рочерс…
Я не закрыл глаза. И поэтому увидел, как круглый диск луны заслонила полупрозрачная хвостатая тень. Вместе с порывом ветра в окна машины ворвался рокочущий гул вертолетных винтов.
— Что за черт! — удивленно выругался Рэттер. — Патрульный вертолет дорожной полиции. Им что, нечего делать — ночью, в ста километрах от мегаполиса?
— Хотят нас оштрафовать за превышение скорости, комиссар, — пошутил Майкл. Но мне было не до шуток. Я напряженно всматривался в летящую навстречу машину.
Это был обычный двухместный очень легкий вертолет, корпус которого почти весь состоял из прозрачного плексиглаза. Он находился еще достаточно далеко, но очень быстро снижался и покрывал расстояние между нами. В пузыре кабины я видел две фигуры. Пилот сидел неподвижно, держась за штурвал и широко раставив ноги. Но его напарник не был так спокоен: он склонился к полу кабины и что-то доставал из-под сиденья.
— Это не патруль, сэр, — сказал Стив. — Частная машина. Без опознавательных знаков.
— Вижу, — буркнул Рэттер. — Это хреновы любители. Хулиганят над дорогами.
Вертолет снизил скорость и завис над шоссе на уровне верхушек елей. Наш автомобиль стремительно несся вперед. И тут я увидел, как напарник пилота резким движением отодвинул боковую дверцу кабины, вскинул к плечу автомат и наклонился в сторону, выставив дуло оружия из вертолета.
— Берегись! — закричал я. Но было поздно. Автоматная очередь хлестанула по «Мерседесу» и прошила салон насквозь — по правую руку от Рэттера. Детектив Стив задыхливо всхлипнул и грузным кулем завалился на меня.
— Тормозите, Рэттер!
Но он уже жал на тормоза без моей подсказки. Раздался визг покрышек. Машину занесло, и она, пройдя юзом несколько метров, замерла поперек шоссе. Вторая очередь пришлась по заднему капоту. Стрелок в вертолете был мастером своего дела. Он бил короткими прицельными очередями. Очень уверенно. И если бы нас не занесло, то в салоне стало бы одним или двумя трупами больше.
Майкл вышиб плечом дверцу и вывалился из автомобиля. Рэттер сделал то же самое. А я лихорадочно обыскивал труп Стива, пытаясь найти на нем пистолет. Наконец, мне это удалось. Я вырвал оружие из кобуры и услышал грохот беспорядочных выстрелов совсем рядом. Комиссар и детектив лежа вели лихорадочную пальбу по вертолету.